Форум » Старая добрая Англия - сентябрь 1193 года » На златом крыльце сидели... 6 сентября, позднее утро » Ответить
На златом крыльце сидели... 6 сентября, позднее утро
Lionel:
Ответов - 33, стр:
1 2 All
Lionel: Приближаясь к Донингтону, Лионель невольно замедлил шаг. Любой другой на его месте, получив великодушное приглашение дамы Матильды, отправился бы прямиком к Альфу – или к другому торговцу, снова обзавелся бы женским платьем и посвятил бы весь свой поэтический дар тому, чтобы убедить свою прекрасную донну немедленно покинуть Ашби. Однако у молодого человека в замке оставалась заложница, расстаться с которой он был никак не готов. И пусть остатки здравого смысла настойчиво твердили ему о неразумности его поведения, даже волоча ноги, он ступил все же на мирно опущенный подъемный мост, поежился и надвинул на самые брови свой монашеский капюшон, проходя под аркой ворот, и оказался во дворе Донингтона. Ни один стражник не попытался его остановить, ничья тяжелая рука не опустилась на его плечо, и, неспешно продвигаясь к донжону, мало-помалу молодой человек начал чувствовать себя увереннее, распрямил спину, расправил плечи и принялся даже оглядываться по сторонам, пока взгляд его не остановился на смутно знакомом лице. На мгновенье гладкий лоб Лионеля пересекла морщинка, но почти сразу же он просиял, на миг прикусил губу, еле удерживаясь от смеха, и дернул замеченного им человека за рукав. – Сердечный вам поклон от магистра де Бланшфора, мессир, – произнес он замогильным голосом.
Фулк Кавергем: Фулк проводил взглядом Блямса, поспешившего со своим причудливым букетом навстречу пожилой саксонке. Тревога шута исподволь передалась и Лешаку, хотя он не имел ни малейшего отношения к опасной выходке, задуманной потешным дураком, что бы там на самом деле ни было на уме у горбуна. Поэтому когда Кавергема столь бесцеремонным образом отвлекли от раздумий о предстоящем подвиге и опасностях, с ним сопряженных, он едва не подпрыгнул. Перед ним стоял монашек, в котором Фулк без труда опознал менестреля епископа лондонского. - Благодарю, - вежливо отозвался мнимый Джеффри, мысленно помянув дьявола. - А вы, мессир, меня, часом, не спутали ни с кем?
Lionel: Не сдерживаясь более, Лионель расплылся в улыбке. Джеффри, конечно, стал отпираться… – Ну что вы, мессир, – отозвался он. – Магистр самолично просил узнать, что у вас за дела с его невесткой?
Фулк Кавергем: Кавергем наклонил голову и страдальчески заломил брови, таращась на рыжего в тщетной надежде понять, о чем идет речь. Какая невестка, какой магистр, где бабы, а где - тамплиеры? А главное, где менестрель успел повстречать сира де Бланшфора, который, насколько Фулку было известно, Ашби своим присутствием не почтил и счастливо обретался за много лиг отсюда? - Тут одно из трех, мессир, - изрек он по некотором раздумьи. - Или вас послали не ко мне, или вас послал не тот, или вы пришли не туда.
Lionel: В свою очередь Лионель уставился на собеседника в полном недоумении. Не мог же он ошибиться окном? Или Джеффри нечаянно указал не на то окно? Или… тут молодой человек закрыл приоткрывшийся было рот – если дама Матильда была любовницей Джеффри, то знать о ночном визите Лионеля ему было незачем, и если он ошибся окном, тем более. – Прошу прощения, мессир, я неудачно пошутил. Какой-то тамплиер просил напомнить вам о себе, а я почему-то решил, что он приревновал к вам свою даму… потому что он отказался назвать свое имя. Никогда не жаловавшийся на недостаток воображения менестрель состроил покаянную физиономию и красноречиво развел руками.
Фулк Кавергем: Фулку понадобилось время, чтобы соотнести личность собеседника с тем менестрелем, от которого Рене узнала историю злоключений Винчестера. Личность Роже де Квинси и произвол, чинимый Джоном, как-то заслонили источник, из которого были почерпнуты сии замечательные сведения. Граф просил отыскать барона Кавергема. Стоило ли сообщить рыжему, что тот исполнил данное ему поручение? Или остаться и впредь Джеффри - бродягой, ловко играющим в кости? - Помнится, мы собирались встретиться вчера в полдень, - Фулк, конечно же, такого намерения не имел, но следовало немного потянуть время, чтобы решить, признаваться или нет. Черт его знает, этого менестреля... - Наверное, разминулись - в "Каменном кресте" полно народу.
Lionel: – Какой там «Каменный крест», – с невольным вздохом отозвался менестрель, – мне бы шкуру было сберечь. Запоздало пробудившийся здравый смысл напомнил ему, что длинный язык уже не раз вовлекал его в неприятности, и Лионель поспешил сменить тактику. – Угораздило ж меня оказаться меж двух рыцарей одной дамы, – пояснил он, восстанавливая в памяти историю, рассказанную Матильде.
Фулк Кавергем: - Сложное положение, - заметил Лешак, резонно предположив, что один из этих рыцарей и поспособствовал тому, чтобы менестрель оказался в донингтонских подземельях. Чудом рыжему повезло оказаться на свободе, вот он теперь и прикидывается монахом. Очень предусмотрительно, на случай, если благородные господа передумают и решат, что певуну не стоит коптить небо. "Я жесток, - вспомнились Кавергему слова Писания, - беру, где не клал, и жну, где не сеял..." Многие из гостей Ашби могли бы взять это изречение своим девизом. Что и остается бедняге, как не прятаться? - А я, кажется, что-то такое недавно слышал. Помнится, в этой истории был замешан граф Винчестер, - взглянул Фулк в лукавые глаза менестреля. Ощущение было такое, словно в полном доспехе ступаешь по тонкому ледку, уже знакомое и оттого не столько пугающее, сколько тягостное.
Lionel: Лионель заметно побледнел и невольно отступил на шаг – одна лишь полная неподвижность «Джеффри» удержала его от того, чтобы не задать тут же стрекача. – Граф Винчестер, – беспомощно повторил он. – Разве он не в Святой Земле? А то разве пировал бы принц в его замке, да еще других бросал… то есть, говорят, будто леди Маргарет… Тут он окончательно смешался – про мать сэра Роже говорили разное, но все сходились, что ее отсутствие на пирах ничего хорошего не означало. Упоминать о ней, следовательно, тоже было нежелательно.
Фулк Кавергем: - Люди всякое болтают. Я вот слышал, будто барона Кавергема молва схоронила на Кипре, а он вернулся живехонек, - Фулк в упор смотрел на собеседника, внимательно наблюдая за действием своих слов. - Вот и о Винчестере говорят, будто вовсе не в Палестине он, а в собственной темнице. Не слыхивали ли вы эту сплетню, мессир? Лионель мог бы оказаться неоценимым помощником в деле освобождения Квинси, и Лешак очень не хотел спугнуть его неосторожным словом или жестом. Достаточно, что вчера Фулк уже нагромадил уйму вранья, которое сейчас могло здорово помешать ему завоевать доверие менестреля.
Lionel: Лионель впился взглядом в собеседника, мысленно проклиная собственную неосмотрительность: надо было запастись оружием, под монашеской рясой многое можно спрятать. Имя барона Кавергема не могло быть произнесено случайно… но откуда Джеффри знает про поручение графа? – Чего только люди не болтают, – осторожно согласился он, прикидывая на глаз расстояние до крепостных ворот. Добежать, если Джеффри поднимет тревогу, не выходило никак. – А барон, стало быть, не помер? Под ложечкой вдруг неприятно похолодело: нежданно встреченный знакомец мог попросту сообщать ему то, чего Винчестер не знал.
Фулк Кавергем: - Живехонек, - заверил его Фулк. - Правда, пока что не может никому доказать, что он и есть барон. Пока его по заморским странам носило, здесь уж и лен другому рыцарю передать успели, так что теперь два Кавергема, кому какой больше по вкусу. Один в лесу волком сидит, на замок поглядывает, второй - в замке, на лес косится. Лешак не знал, кого принц удостоил чести стать новым бароном, но этот господин ему заранее и очень сильно не понравился. Разве что святой может благословить человека, благодаря которому оказался на паперти с протянутой рукой, а Фулк пока что был весьма далек от прижизненной канонизации.
Lionel: Лионель невольно присвистнул. Значит, помощи от барона Кавергема ждать не придется… но что же тогда делать? Забывая о грозившей ему самому опасности, он окинул собеседника оценивающим взглядом. – А ты сам-то откуда об этом знаешь? – спросил он. – Ежели все считают, что барон мертв… Рене… дама Мария говорила, что передала его сообщение по назначению, но в свете только что услышанного наиболее вероятным казалось, что о судьбе графа Винчестерского узнал не тот барон Кавергем.
Фулк Кавергем: - Но я-то знаю, что жив, - с какой-то веселой злостью качнул головой Фулк. - И готов убедить в этом любого, кто сомневается. Если бы у Лешака висел на поясе меч, он бы непременно положил одну руку на рукоять, а второй - подбоченился, будто вызывая на бой желающих оспорить его право на имя Кленшана из Кавергема. И пусть он вчера вылетел из седла в поединке с командором де Шалоном, это не значило, будто он не готов к новым испытаниям. Особенно теперь, когда впереди нарисовались башни Маунт-Нейвура и сердечная склонность его наследницы.
Lionel: Лионель изумленно уставился на собеседника. Не понять его было трудно, но и мысль о том, что перед ним стоит тот, кого он искал, что Джеффри мог оказаться бароном Кавергемом, казалась едва ли не святотатством. Если б он только знал об этом раньше! Но с другой стороны, разве не наврал ему Джеффри и про свое имя и про свое окно? – А как докажешь? – незамедлительно потребовал он и, только произнеся эти неосторожные слова, сообразил, что наносит оскорбление… и прямо-таки просит таинственного знакомца кликнуть стражу.
Фулк Кавергем: Вопрос был вполне предсказуем. Впору было пожалеть, что у Фулка не было какой-нибудь приметной вещицы с гербом, или особой приметы... последнее, впрочем, было бы скорее помехой, нежели доказательством. "Вот тебе крест!" - мало что было слабым аргументом, так еще и заведомым клятвопреступлением. Свидетели? Если таковые и найдутся, то не во дворе донингтонского замка... - Я знаю то, что граф Винчестер велел тебе сообщить барону - этого мало? - приподнял брови Лешак, хотя его самого подобный довод больше насторожил бы, нежели убедил.
Lionel: Лионель решительно мотнул головой. – Это значит лишь, что Ре-… что те, кому я рассказал о своем поручении, не задали тебе того же вопроса, – отозвался он. Джеффри не оскорбился вопросу, что могло означать как готовность лгать, так и привычку подтверждать свою личность ввиду всеобщей уверенности в его смерти.
Фулк Кавергем: - Если я не Кавергем, зачем мне спасать Винчестера? А именно это я намерен сделать, - Фулк держался со скромностью, приличной подлинному герою. Конечно, он не сравнивал себя с рыцарями вроде Герайнта или Гавейна, и если быть совершенно честным с собой, менестрели - буде им придется описывать его деяния - смогут употребить из всех словесных украшательств только "редкостный дурак".
Lionel: Глаза Лионеля засверкали, и, отбросив сомнения, он схватил Фулка за рукав. – Когда, как? – потребовал он. Голос рассудка попытался вмешаться, но менестрель привычно не обратил на него внимания.
Фулк Кавергем: Теперь была очередь Фулка проникнуться подозрительностью и потребовать от Лионеля доказательств того, что он всем сердцем предан графу и ни за что не выдаст планов по его спасению. Однако же Кавергем был слишком доволен тем, что ему самому поверили, а посему предпочел ответить вопросом на вопрос: - Берешься помочь?
Lionel: Взгляд Лионеля невольно обратился к возвышавшейся в нескольких шагах от них громаде донжона. Задача казалась непосильной, но ведь и баллады пелись не о походе в погреб за кружкой эля! – У входа в подземелье стоит стража, – припомнил он. – Кажется, четверо, но не поручусь. Если ты тоже оденешься монахом… Менестрель замолчал. Два монаха вряд ли справятся с четырьмя воинами.
Фулк Кавергем: - То это нам ничего не даст, - договорил за него Фулк. - Незачем монахам по подземельям шастать, разве отходную прочитать, так для этого и одного за глаза хватит. Я тут подвизаюсь лекарем, мэтром Робером, вчера врачевал и вдовствующую графиню, и сквайра графского, которых тоже под замком держат. Фулк немного помолчал, восстанавливая в памяти подробности вчерашней беседы со Стерлингом. - Принц велел пытать оруженосца, так что я пришелся весьма кстати. Винчестера вроде не тронули, но мало ли зачем могут прислать к нему лекаря.
Lionel: Упоминание о пытках отнюдь не вдохновляло на ратные подвиги, но Лионель приложил все свои силы, чтобы подавить страстное желание тотчас же исчезнуть. – Лекарь это замечательно, – отозвался он с некоторым сомнением в голосе и рассеянно потер небритую щеку. Стоявшая перед его мысленным взором картина по-прежнему выглядела неубедительно. – Если я притворюсь твоим помощником, меня могут узнать. Главное, чтобы Квинси мог помочь, он… чем больше народу на нашей стороне, тем лучше. Даже витающий в облаках менестрель понимает, что лучше не называть кого-либо «настоящим рыцарем» в неподходящей компании.
Фулк Кавергем: - Вчера у меня никакого помощника не было, так что если он появится сегодня, это будет подозрительно, - признал Фулк. - Но я бы хотел, чтобы граф тебя увидел - у меня не будет времени доказывать ему, что я и есть тот, за кем он тебя послал... Мгновение спустя Лешак сообразил, как двусмысленно прозвучали его слова. - Святая земля меняет людей, - пояснил он с кривоватой усмешкой. - А мы, к тому же, не слишком коротко знакомы с сиром Роже. По совести говоря, настоящий Фулк Кавергем виделся с графом Винчестером не более двух раз в жизни, а его меньшой брат - и вовсе никогда, так что опасения Лешака были небезосновательны.
Lionel: Лионель машинально поправил норовивший сползти с головы капюшон, даже не заметив оговорку Фулка, так заняты были его мысли. Арно, ясное дело, помочь не захочет, и даже если бы захотел… – По мне так сир Роже кинется прочь из камеры, даже если дверь откроет сам сатана, – рассеянно сказал он. – А помощницы у тебя не может быть?
Фулк Кавергем: Упоминание о помощнице Фулк понял совершенно однозначно. Как и множество влюбленных до него, Кавергем видел предмет своей страсти там, где о нем и слуху не было, невольно примеряя к особе леди Нейвур все мало-мальски подходящие упоминания. Разумеется, речь шла не о болящей графине Винчестер и не о королеве Сицилийской, об Аннис барон и вовсе не вспомнил, а значит, Лионель предлагал подвергнуть опасности (в который раз!) Рене, которую Фулк с немалым трудом упросил посидеть тихо в свите леди Джоанны. - Я думаю, что мой сквайр уже достаточно помог моему сюзерену, - ответил он немного резче, чем намеревался.
Lionel: – Твой сквайр? – недоуменно переспросил Лионель. Слова Фулка напомнили ему о разнице в положении между менестрелем и бароном, пусть и лишенным лена – даже если Кавергем сделал его своим сквайром, обращаться к нему на «ты» было по меньшей мере наглостью.
Фулк Кавергем: - Сквайр Шанталь, - уточнил Кавергем, пребывая в полной уверенности, что Лионель осведомлен об этой части приключений дамы Марии, коль скоро именно ей доверил весточку от Винчестера. Мимоходом Лешаку подумалось, что не помешало бы на самом деле обзавестись оруженосцем, хоть бы доверить это почетное звание Николасу, чтобы начать походить на рыцаря, а не на оборванца.
Lionel: Лионель вспыхнул до корней волос, так очевидно было, что Фулку и в голову не пришла возможность, что мужчина мог прикинуться женщиной. – Если бы у лекаря была помощница, она могла бы отвлечь стражу, – пояснил он без малейшей на то нужды, лихорадочно соображая, кому еще можно было бы доверить такую задачу. Конечно, стражники заинтересуются беглым менестрелем, но на такое самопожертвование он был еще не готов. – Если бы у нас были деньги, можно было бы рассыпать их по полу… Прихотливое воспоминание тотчас подсказало ему, что в число его знакомых входил и некий шут, который без труда мог бы отвлечь внимание, но, как и у Арно, у Блямса не было ни малейших причин помогать им и все причины чтобы предать.
Фулк Кавергем: - Если бы у меня были деньги, я бы нанял две дюжины мордоворотов, кликнул своих ребят и рискнул бы освободить графа другим способом, - наморщил лоб Кавергем. Мысль о помощнице показалась ему неожиданно здравой. - А ведь ты прав, вчера я ходил к Стерлингу со служанкой ее милости, а еще перед тем - сама королева Джоанна спускалась в подземелье, чтобы повидать сира Роже... Возможно, дама обеспокоена состоянием его здоровья, и послала к нему лекаря с одной из своих дам, убедиться в том, что графу ничего не угрожает. М-м? Точно так же у Фулка не было никаких сомнений относительно того, кто будет этой самой ряженой дамой, хотя в распоряжении Кавергема была и настоящая леди из свиты королевы Сицилийской. Конечно, Рене с огромным желанием придет на помощь, но если этого можно будет избежать, Лешак намеревался употребить к сему все средства.
Lionel: Тут же забывая о своих сомнениях, Лионель быстро закивал, одновременно пытаясь представить себе, как придворная дама могла бы отвлечь охранявших вход в подземелье стражей. Упасть в обморок? – Хорошо, а потом? – спросил он, все еще обдумывая ответ на этот вопрос. – Предположим, нам удастся освободить графа, но как мы покинем замок?
Фулк Кавергем: Поскольку до недавнего времени Фулк еще не представлял себе вовсе, как вытащит графа из подземелья, ответить на этот вопрос быстро и не задумываясь он был не готов. Идея Лионеля с помощницей лекаря пришлась как нельзя кстати, и Фулк решил положиться на милость Господню - в нужный момент наверняка что-то придумается само. Впрочем, менестрелю об этом знать было не обязательно, пусть лучше думает, что своими советами только усовершенствует заранее заготовленный Кавергемом план. - Сир Роже знает в своем замке каждый закоулок, - промолвил он и многозначительно повел бровями.
Lionel: В глазах Лионеля вспыхнуло понимание: конечно же, в замке имелся тайный ход. Богатое воображение тотчас же нарисовало ему картину во всей полноте: двое рыцарей, сюзерен и вассал, под сенью раскидистых крон, «Эту тайну я доверю тебе одному…» – Я всецело полагаюсь на вас, сэр Фулк, – произнес он. – Когда мы начинаем?
полная версия страницы